Конечно, в почтовых ящиках сейчас ничего умного не найдёшь. Но Матвей, возвращаясь домой, почтовый ящик всё же проверял. Мало ли что! Ведь он теперь бизнесмен – вторую автомастерскую собирается открывать. Город-то большой, областной, не прогадаешь. Самому ему всего двадцать два. Живёт с мамой в трёхкомнатной квартире. А бизнес свой он на дедушкино наследство построил.
Открыл ящик. Там, как всегда, рекламные листовки, и… почтовый конверт. А на нём крупными буквами: «Наталье и Матвею Осинцевым». Подобных посланий Матвей, точно, не получал. Открыл и стал читать, поднимаясь по ступенькам:
«Здравствуй, Наталья! Здравствуй, Матвей, сын мой!
Наталья, я сейчас нахожусь в госпитале. Парализовало меня. Если у тебя, хоть что-то ко мне осталось, забери меня отсюда!
Василий»
И ниже магаданский адрес.
«Ничего себе! Пошутил что ли кто-то?»
Открыл своим ключом дверь квартиры. Навстречу мама:
— Я сегодня тебе такую вкусную рыбу пожарила.
— Мама, это что? – и протянул матери конверт.
Наталья взяла конверт, побледнела, прочитав надпись. Трясущимися руками достала листочек. Прочитала. Матвей подошёл к матери, обнял.
— Разве у меня есть папа?
Она уткнулась в плечо взрослого сына и заплакала.
Матвей проводил мать в комнату, усадил на диван. Сам сел рядом:
— Рассказывай!
— Мне тогда всего двадцать лет было, младше тебя была. Он на десять лет старше меня. Такой тихий скромный. Квартирка у него однокомнатная была. Вот в ней мы и жили не расписанными. Чем он занимался, я так и не поняла, но деньги у него всегда были. Когда родился ты, он купил эту трехкомнатную. Записал на меня. Но пожить в ней мы, как следует, не успели. Посадили его. Я так и не узнала, за что?
Мать пару минут сидела молча:
— Более двадцати лет прошло. И вот, — она кивнула на конверт.
— И что мы теперь делать будем? – с какой-то грустью в голосе спросил сын.
— Пойдём ужинать, — мать встала и направилась на кухню.
Сын долго умывался в ванной комнате. С задумчивым взглядом ел рыбу, пил чай. После ужина ушёл в свою комнату.
***
Убрав кухню, мать зашла к нему. Села рядом:
— Что сынок такой задумчивый?
— Мама, у меня никогда не было отца. Ты мне с детства рассказывала, какие-то сказки про моего папу. А на самом деле всё было не так сказочно.
— Не хотела тебе жизнь портить.
— Я не об этом.
— А о чём?
— Мама, давай возьмём его к себе.
— Что?!
— У него никого на свете, кроме нас, нет.
***
Уже второй месяц лежал Пахом в этом госпитале с зарешеченными окнами. Сбежать отсюда он, и при желании, не смог бы – правая рука и нога совсем не двигались. Только и мог до туалета дойти. Друзей, которые смогли бы помочь, не осталось. Нет, там на Урале друзья нашлись бы. Хотя, они, наверняка, предпочитали забыть о его существовании. Сколько лет прошло. Он уже и сам стал забывать, что когда-то его звали Василием.
«Наталье я, конечно, не нужен. На сына взглянуть бы! Ему сейчас, — он посчитал в уме. – Уже двадцать два».
— Пахом, там к тебе пришли, — кивнул на дверь сосед по палате.
— Кто ко мне может прийти? – усмехнулся он.
— Парень какой-то. Но его не пускают.
Сердце почему-то заколотилось. Встал и, опираясь на костыль, поковылял к главврачу госпиталя.
— Гражданин, начальник, — Пахома здесь все знали и, по-своему, уважали, — там, говорят, ко мне пришли.
— Да, я тоже удивился, — ухмыльнулся тот. – Вроде, некому к тебе прийти. Тем более молодому парню.
— А кто он?
— Да какой-то, — тот заглянул в бумажку, — Осинцев Матвей.
Костыль выпал из рук Пахома, и он рухнул на стул.
— Эй, ты что? – подбежал к нему начальник госпиталя.
— Это мой сын. Семёныч, пропусти его!
— Иди в палату! Сейчас пропустят.
Он сидел на койке и не отрываясь смотрел на дверь. Вот та открылась и зашёл парень. Их взгляды встретились. Тот подошёл и как-то робко спросил:
— Ты мой отец?
— Сыночек! – слезы потекли из его глаз впервые за последние сорок лет.
— У меня никогда не было отца, — неожиданно произнёс парень.
— Прости меня сынок!
— Ладно, папа, собирайся! Мне сказали, что я могу забрать тебя.
— Спасибо, Матвей! – Пахом заглянул в глаза сына. – Постараюсь не быть тебе обузой. И маме – тоже.
Наталья понимала, что её жизнь, жизнь сына, изменится едва раскроется входная дверь. И вот раздался скрежет открываемого замка и дверь открылась.
Поддерживаемый сыном в квартиру вошёл седой старик. Где его аккуратно причёсанные чёрные волосы, красивые белые зубы, уверенный блеск в глазах? Взгляд выражал лишь надежду, робкую надежду.
— Василий! – вскрикнула женщина и обняла этого старика.
— Наташка, родная! – он нежно погладил её по волосам. – Ты прости меня за всё!
Неделю отсутствовал Матвей в городе. Когда пришел в свою автомастерскую, его зам с грустью сообщил:
— Нам вторую мастерскую не разрешают открывать. Да, и сюда уже и пожарники, и налоговая наведывались. Похоже, нас закрыть собираются.
— Чернов?
— Он, конечно.
Да, конкуренция – она в любом бизнесе конкуренция.
Домой Матвей вернулся грустным, что не укрылось не только от глаз матери, но и от отца.
— Сын, проблемы? – спросил тот напрямую.
— Да, хотел вторую мастерскую открыть, но, похоже, скоро и первую прикроют.
Подумал немного отец и говорит:
— Сын, а ты сможешь по своему компьютеру или телефону человека найти?
— Ну, в принципе, могу.
— Дай-ка ручку! – он написал три фамилии с именами. – Вот сын. Хорошо бы, кто-нибудь из них остался в нашем городе.
Минут двадцать сын сидел, уткнувшись в монитор. Но вот повернулся:
— Рюмин Сергей Федорович, работаем заместителем губернатора. Остальных – не нашёл.
— А телефон его есть? – лицо отца озарила загадочная улыбка.
— Да, вот, — сын взял ручку и записал номер телефона. – Что, папа, твой знакомый?
— Да, вроде этого. Сын, давай, рассказывай, что у тебя за проблемы?
На следующее утро, когда остался в квартире один, Василий позвонил по телефону. После третьей попытки, раздался раздражённый голос:
— Это кто?
— Пахом.
— Кто-о-о?!
— Да я, я это?
— Ты живой? – в голосе чувствовалось удивление, но злости не было.
— Ты, конечно, не рад? Серёга, встретиться надо? Проблема у меня.
— Слушай, сейчас у меня оперативка. Давай, через пару часов. Где мы обычно собирались. Там и решим твои проблемы.
— Не, я туда не дойду! Кое-как хожу! – Василий глянул в окно. – Здесь кинотеатр «Урал». Рядом сквер. Давай там!
— Лады! К одиннадцати подъеду.
***
Оделся Василий, с трудом спустился по ступенькам с третьего этажа. Тихонько дошёл до скверика, и сел на скамейку в самом дальнем углу.
Минут через пятнадцать невдалеке остановился «Джип», из него вышел солидный господин. Прошёлся по скверику, не обратив внимания на седого старика с палочкой. Пожал плечами и вдруг… резко повернулся в сторону скамейки. Как-то осторожно подошёл, к поднявшемуся старику:
— Пахом, это ты?
— Я же двадцать лет не на курорте был.
— Прости, друг!
Наверно, это странно выглядело со стороны – солидный господин в дорогом костюме и старик с палочкой.
— Василий, я очень перед тобой виноват! – начал друг, когда они присели на скамейку.
— Ладно тебе! А Харитон с Эдиком где!
— Нет их. Совсем нет. Давно уже.
— Да, натворили мы тогда дел.
— Василий, давай, забудем о тех делах! — Сергей Федорович улыбнулся старому другу. — Давай, о твоих нынешних делах поговорим.
— Да, у моего сына бизнес…
— У кого?
— Я опять с Наташей.
— С той самой?! И она тебя столько ждала?!
— Ждала или нет – не знаю, но приняла по-хорошему. Сын у нас.
— Ладно, я тебя перебил. Рассказывай!
Василий подробно рассказал о проблемах сына. Заместитель губернатора выслушав, улыбнулся:
— Сейчас!
Достал телефон, отошёл в сторонку и стал давать какие-то указания. Сел обратно на скамейку:
— Эту проблему решили, — внимательно оглядел друга и вновь достал телефон, улыбнулся. – Не нравится мне твой вид.
— Здравствуйте, Сергей Федорович! – раздалось в телефоне.
— Привет, врач-кудесник! Слушай, посмотри моего друга. У него проблему со здоровьем.
— Пусть приходит! Давайте, завтра! Примерно, в это же время.
— Всё! Жди! – положил телефон в карман, вновь улыбнулся. – Слышал! Завтра ты должен быть в клинике. Я за тобой машину пришлю.
— Не, думал, что ты меня по-хорошему встретишь, — удивлённо покачал головой Василий.
— Слушай, Пахом, а почему ты тогда, двадцать лет назад не потянул меня за собой?
— Ты же был моим друг.
— Вот и я про это.
— Спасибо, Серёга!
— Василий, чтобы окончательно искупить вину перед тобой, — он достал что-то вроде конвертика. – Вот кредитка, на листочке записан номер банковского счёта. Там записано, как всем этим пользоваться, лучше из дома с помощью компьютера. Ты говоришь у тебя сын? Думаю, он разберётся.
— Зачем это?
— Пахом, не хочу чувствовать вину перед тобой. Поправишь здоровье, поживёшь нормально. Ладно, мне пора. Завтра в клинику. Не забудь!
***
Вновь пришли пожарные. Нашли нарушения. В автомастерской, где всегда бензин и масла – это не трудно.
— Так что, господин Осинцев, мастерскую придётся закрыт. Пока временно.
И тут раздался звонок на его телефон. Оттуда послышался раздраженный голос. Пожарный попытался что-то возразить, но голос стал более разраженным.
Поговорив, пожарный торопливо собрал все свои бумаги.
— Извините! Всё в порядке! Продолжайте работать! – буркнул он на прощание и вышел.
Матвей удивлённо покачал головой, но чудеса на этом не закончились. Зазвучала мелодия на его телефоне:
— Господин Осинцев? – послышался женский голос.
— Да.
— Вы подали документы на открытие автомастерской. Они одобрены и подписаны. Можете забрать.
— Прямо сейчас? – не поверил Матвей.
— Да, да, всё в порядке.
Не успел счастливый владелец новой автомастерской сесть в свою машину, как другая машина остановилась рядом и из неё вышел Чернов – его главный конкурент.
— Слушай, Матвей, ну, что ты так круто? – произнёс он обиженным голосом.
— Что круто?
— Мне предложили продать тебе обе мои автомастерские.
— Не понял, — Матвей, действительно, пока ничего не понимал.
— Да ну тебя! — махнул рукой Чернов. – Нам с тобой в одно городе уже не ужиться. Готовь десять лимонов – и обе мои мастерские станут твоими.
***
Домой Матвей вернулся поздно с полной головой проблем и планов.
— Что, сынок? – сразу подошёл к нему отец.
— Папа, твой друг помог? – на лице сына появилась счастливая улыбка.
— Помог всё же.
Матвей стал торопливо рассказывать, что произошло за день. И закончил фразой:
— Как я понял, Чернову всё равно придётся мастерские кому-то продавать. А у меня просто таких денег нет.
— Сын, ну-ка садись за компьютер!
— Зачем?
— Садись, садись! — Василий положил перед сыном конвертик, данный Рюминым. – Разбирайся, что это?
— Кредитная карта… номер счёта…
Через несколько минут, он удивлённо посмотрел на отца.
— Папа, а что это за счёт? Там двадцать миллионов рублей.
— Значит, Серёга, за каждый год заплатил, — усмехнулся Василий. – А их можно забрать?
— Можно. А ещё лучше, просто перевести.
— Вот и распоряжайся ими по своему усмотрению.
— Ты, что, отец?
— Это чистые деньги.
— Идёмте ужинать! – в комнату зашла мать, посмотрела на их лица. – А что вы такие счастливые?
— Наши дела пошли в гору, — сын обнял обоих родителей. – Папа отличный компаньон!
— Наташа, — улыбнулся ей Василий. – Завтра ложусь в клинику. Подлечусь. Хочу быть тебе хорошим мужем!
