Впервые за долгое время Мария могла расслабиться. Жизнь в постоянном напряжении заставляла ее часто принимать рискованные, а порой и очень опасные решения. Но теперь все осталось позади, можно спокойно подумать о смысле жизни. Под стук колес думалось хорошо, а нужный фон создавали мелькающие за окном красивые пейзажи. Неожиданно приятные размышления прервала соседка по купе — представительная дама бальзаковского возраста.
— Красивые у нас места! Мне часто приходиться путешествовать, но всегда, когда возвращаюсь домой, душа прямо оживает. Простите, а вы тоже из этих мест?
Хотя Маша не была настроена на откровенную беседу, но ради приличия она бесцветным голосом произнесла:
— Да. Больше десяти лет я не была дома. А теперь возвращаюсь к родным пенатам! И даже не могу представить, какая встреча меня там ждет!
Попутчица в удивлении вскинула брови.
— Но вы же, наверное, предупредили о своем приезде? И вас с нетерпением ждут родители т другие близкие люди?
— Нет, я ни кому не сообщала…и вряд ли меня ждут.
Брови настойчивой дамы поднялись еще выше.
— Неужели все эти годы вы не поддерживали с родными связь? Мне кажется, что в наш технический век это практически невозможно!
Мария поняла, что допустила непростительную оплошность. Ее спокойное настроение моментально улетучилось. Внутренний голос, к которому она всегда прислушивалась, прошептал:
— Какая противная тетка! Прилипла, как банный лист до одного места! Какое ей вообще дело до меня и моих родственников?
Понимая, что разговорчивая женщина не оставит ее в покое, Маша направилась к выходу.
— Вы уже выходите?
В это время поезд как раз замедлял ход, готовясь к остановке на очередной маленькой станции. И Маша солгала:
— Да, мне уже пора. Счастливого вам пути!
Назойливая соседка сделала попытку проследовать на выход за девушкой, но ее оттеснили другие пассажиры. Воспользовавшись моментом, Мария прошмыгнула в тамбур, а затем в соседний вагон. Но там ее встретил сердитый окрик проводницы:
— Девушка, куда вы ломитесь?! У меня нет свободных мест!
— Извините, мне всего две остановки проехать. Я здесь постою.
— А билет у вас есть? А то каждый норовит зайцем проехаться!
Маша молча протянула хозяйке вагона свой билет. Та долго изучала проездной талон, а потом все тем же недовольным голосом произнесла:
— Странные пассажиры пошли! Бегают из вагона в вагон, не сидится им на одном месте!
Маша поставила дорожную сумку так, чтобы она не создавала препятствий, а сама устроилась на откидном стульчике у окна. Ей снова хотелось настроиться на приятную волну размышлений о жизни, но брошенное интеллигентной дамой замечание о потерянной связи с родственниками не давало ей покоя. Тут же напомнил о себе внутренний голос.
— Не стоит придавать значения словам глупой провинциалки! И потом, с чего ты вдруг стала прислушиваться к мнению других? Помнится, раньше ты учитывала только собственные интересы, а к мнению других ты, мягко говоря, относилась наплевательски.
Как всегда, этот голос говорил правду, потому что Маша с детских лет привыкла добиваться своей цели. На этом пути она однажды без сожаления перешагнула через сестру и родителей.
Родителей и бабушку своим появлением на свет осчастливила не только Маша. Через пятнадцать минут после старшей сестры родилась еще одна малышка. Вес крохи был почти в два раза меньше, чем у первой девочки, а ее крик напоминал мяуканье котенка. Но врачи выходили малютку, хотя у нее был врожденный порок сердца. Мама девочек, Любовь Викторовна, больше всего переживала за младшую Дашеньку. Она даже не пыталась этого скрывать. Наоборот, при каждом удобном случае женщина с нескрываемым сожалением говорила:
— Машка все соки забрала у Даши, а болячки оставила сестре. От нее так и пышет здоровьем, а бедняжка Дашуля постоянно болеет!
Только в пятилетнем возрасте девочка поняла, что мать, по сути, обвиняет ее в болезненности младшей сестры. Желая хоть как-то сгладить причиненный здоровью Даши ущерб, малышка с детской искренностью произнесла:
— Мамочка, ты меня не любишь, потому что Даша болеет? Если хочешь, я буду с ней играть, и отдам ей свою куклу. Мне ничего не жалко! Честное слово!
Но Любовь Викторовна безжалостно оборвала добрый порыв детского сердечка:
— Сиди уже, Мать Тереза! Лучше веди себя тихо, тогда всем спокойней будет. А то от тебя одни проблемы!
Действительно Маша отличалась взбалмошным характером. Она была явным лидером среди дворовой малышни, что не нравилось многим родителям. Чаша общего материнского терпения переполнилась в один летний день, когда Мария решила организовать втайне от родителей поход в лес. По плану шестилетней девочки группа малышей должна была направиться в Сибирь.
Вениамин Андреевич, отец двойняшек, был геологом, и постоянно пропадал в экспедициях. А после возвращения он рассказывал дочерям захватывающие душу истории. Однажды Маша решила, что она уже достаточно большая, чтобы самой оценить красоты Сибири. А, чтобы путешествие не казалось скучным, девочка привлекла знакомых ребятишек. К мероприятию готовились тщательно. Мария заранее предупредила всех участников экспедиции, чтобы они ничего не рассказывали родителям.
— Если кто-то узнает, нам всем крышка! Поэтому вы должны хранить наш главный секрет. И еще нам потребуется всякая еда, чтобы не умереть с голоду.
Дети послушно приносили скромные запасы провианта, а Маша для хранения нашла удобное место в подвале. Когда старенький рюкзак был до отказа забит пачками с печеньем и конфетами, организатор тура решила, что пора отправляться в путь. Поскольку населенный пункт находился в непосредственной близости от леса, путешественники очень быстро вышли на маршрут. Конечно, у них не было ни компаса, ни карты. Но даже, если бы эти инструменты ориентирования и были на руках дошколят, они вряд ли сумели с ними правильно обращаться.
Примерно через полчаса пути захныкала самая маленькая из группы девочка.
— Маша, я устала, у меня ножки болят!
Потом выразил недовольство Коля из соседней квартиры.
— Ты говорила Сибирь близко! А мы уже целый день идем, и не видно твоей Сибири! Ты все придумала, соврала!
Послышались и другие недовольные голоса. Дети плакали, они хотели есть и спать. Запасы еды, которые собирались больше недели, маленькие туристы проглотили за один присест. Начинало темнеть, и всем стало страшно. Только одна Маша не хотела сдаваться, она уговаривала ребят:
— Пойдемте, осталось совсем немного. Тут недалеко.
Дети еще несколько часов блуждали по лесу, пока не поняли, что они окончательно заблудились.
Группу юных путешественников нашли спасатели под утро. Поседевшие от горя родители ругали разными словами Машу, а Любови Викторовне они категорически заявили:
— Если твоя Машка еще хоть раз приблизится на шаг к моему ребенку, мы напишем в милицию письмо, чтобы ее определили в детскую колонию.
Эта угроза для неугомонной девчонки обернулась неожиданными последствиями — мать передала непослушную дочь на воспитание бабушке, проживавшей в пригородном поселке. Для Машки пять лет, которые она прожила у бабушки, были самыми счастливыми в жизни. Мария Федоровна обожала внучку, она ни в чем не отказывала своей маленькой тезке. Девочка тоже готова была горы перевернуть, чтобы только услышать от бабули слово одобрения. Она охотно выполняла любую работу по дому, бегала в магазин и пропалывала грядки. Мать с Дарьей изредка навещали их, но всегда старались побыстрей укатить в город. Однажды Маша случайно подслушала, как бабушка на кухне отчитывала мать.
— Люба, ты вообще думаешь о своем ребенке? Зачем ты искусственно разлучаешь сестер? Двойняшки должны расти вместе, а Маша с Дашей словно и не родные.
Любовь Викторовна пыталась защищаться, но получалось у нее это не очень убедительно.
— Мама, как ты не можешь понять, что Даше нужны особые условия, а Машка плохо влияет на нее. Она постоянно устраивает какие-то интриги, и я боюсь, что это может однажды очень плохо закончиться.
— Но они же сестры! Родней их никого на свете нет! А ты мешаешь им сблизиться. Пусть бы хоть иногда они вместе были. Вот, сейчас каникулы, и Даша могла бы отдохнуть здесь на природе.
После недолгого колебания Любовь Викторовна согласилась с матерью, но предупредила:
— Ты проследи за Дашей, очень я переживаю за ее сердце.
— Неужели я враг своей внучке? Да и Мария повзрослела, у нее уже другие забавы.
Благодаря бабушке, сестры смогли ближе узнать друг друга. Маша старалась предупредить каждое желание больной сестренки, а та ей была бесконечно благодарна за заботу. Они вместе собирали полевые цветы, рассказывали разные истории. Самое интересное, что Даше пошел на пользу отдых в деревне. Девочка ни разу не жаловалась на сердце, и заметно поправилась на деревенской пище. Лето близилось к концу, и сестрам очень не хотелось расставаться. Даша умоляла Марию:
— Поедем вместе в город! Я буду без тебя очень скучать!
— Дашенька, я не против. Мне тоже будет сильно не хватать тебя, сестренка, но я не могу оставить бабушку.
Но накануне отъезда Дарьи Марии Федоровне стало плохо. Женщина хваталась за сердце, и громко дышала. Любовь Викторовна вызвала скорую, а напуганных девочек отправила в другую комнату. Врачи долго хлопотали возле больной, а потом уехали. Побледневшая мать сообщила дочерям печальное известие:
— Бабушка умерла….
После похорон Любовь Викторовна забрала Машу в город. А на бабушкин дом она повесила большой замок.
— Не знаю, может потом продадим.
В городской квартире Машу снова ожидали упреки и недовольство матери. Протянувшаяся было ниточка между сестрами тоже оборвалась, когда Даша однажды рассекретила план сестры отправиться на вечеринку к однокласснику. Мария не стала устраивать скандал, она только тихо сказала:
— Даша, я думала, ты настоящая…а ты всего лишь кукла из пластмассы.
Прекрасно зная реакцию матери, Дарья закатила истерику. Хватаясь за сердце, она с видом страдалицы жаловалась:
— Она меня обозвала, унизила. Машка просто насмехается надо мной, потому что я больная!
После серьезного разговора с матерью девушка замкнулась в себе. Она больше не делилась с сестрой своими планами. Маша мечтала покинуть дом, где в свой адрес слышала одни упреки. И этот день настал. После школьного выпускного, она достала из секретного ящика деньги, которые родители собирали на новую машину, и отправилась в столицу.
Но поначалу жизнь в столице складывалась неудачно. Деньги быстро закончились, и Марии пришлось добывать средства на существование разными способами, включая и не совсем законные. Однажды ее свела судьба с Нателлой, у которой был салон красоты. Пару лет Мария у нее работала, даже окончила курсы визажиста. Как-то вечером за ужином Нателла предложила:
— Маша, я скоро уеду за границу, хочу там устроить личную жизнь. Но не могу просто так продать свой бизнес. Ты очень перспективная девушка, у тебя большое будущее…. Короче, предлагаю тебе купить мой салон. Я не стану загибать космическую цену. Думаю, договоримся.
Но для провинциалки Маши названная сумма показалась галактической.
— Нателла, где же мне взять эти два миллиона?
— Оформишь 2-3 кредита в разных банках. Я даже помогу тебе в этом деле.
Маша согласилась, как выяснилось позднее, на свою беду. Нателла бесследно исчезла вместе с деньгами, которые Маша взяла в кредит. Салон аферистка продала совсем другому человеку. Когда девушке стали каждый день звонить из банков, она уехала в далекий сибирский поселок, где несколько лет скрывалась.
За все эти десять лет она ни разу не звонила родителям и сестре. Предстоящая встреча пугала, но отступать было некуда. Еще в поезде Маша решила, что сначала отправится на кладбище, где похоронена бабушка. Девушка почти сразу нашла место упокоения единственного в мире человека, который ее любил и понимал. Она смотрела на фотографию бабушки и плакала.
— Бабулечка, милая! Если бы ты знала, как мне тебя не хватает! Так трудно жить среди людей, и чувствовать себя совсем одинокой!
Маша ощущала незримое присутствие бабушки, и долго изливала холодному мрамору свою печаль. Неожиданно ее взгляд упал на соседнюю могилку, над который возвышалась точно такая мраморная стела. Золотыми буквами на камне было высечено: Купченко Дарья и две даты.
Из груди вырвался крик:
— Даша! Как же так? Ну почему?
Сзади послышался знакомый голос:
— Это все ты…ты виновата в смерти Дашеньки! Зачем ты сюда явилась? Ты не имеешь морального права появляться в этом святом месте!
Маша едва узнала в этой женщине, с ног до головы укутанную в траур, родную мать.
— Мама, но я ничего не знала? Почему ты обвиняешь в смерти сестры меня?
— Потому что Дашино сердце не выдержало. Ты набрала где-то долгов, а коллекторы заявились к нам, тебя искали….Они накинулись на Дашеньку, думали, что это ты….Врачи ничего не могли сделать. А все ты! Нам пришлось с отцом квартиру и машину продать, чтобы расплатиться за твои грехи. Вот, что ты натворила!
Мария была шокирована услышанным. Она хотела обнять мать, но та отстранилась от нее, как от прокаженной.
— Уйди с моих глаз! Не хочу больше тебя видеть! Убирайся!
Каждое материнское слово больно хлестало Машу, словно хлыстом. Опустив голову, она, спотыкаясь побрела к дороге, по которой бесконечным потоком сновали машины. Еще минута и девушка шагнула бы прямо под колеса автомобиля.
— Маша!!! Машенька, остановись!
Девушка остановилась и медленно оглянулась. Мать бежала к ней, а черная шаль вилась сзади зловещим стягом.
— Доченька, ты у меня она осталась! Я не переживу, если и с тобой что-то случится!
Маша прильнула к матери.
— Прости меня, мама….
Мать и дочь еще долго вместе плакали. Это были слезы горя и радости. Радости от осознания того, что они, наконец, обрели друг друга.
Автор Татьяна Ковалева
